Отпуск на море - очень интересный рассказ - (часть третья)

- Уйди, - сказала она, но её тело твёрдо говорило «останься». Я пробежал язычком по её шее до ухо, потом прихватил губами его краешек и стал посасывать. Света держалась, как могла, но из неё непроизвольно вырвался стон. Я поняв, что бастион готов пасть, прижался к ней всем телом, повторяя её форму. Целуя шею в у самых волос, я обнял её сзади стал ласкать сосочки её грудей,  к своему удовлетворению заметив, что они в обыч-ном состоянии не большие и мягкие, с час напоминали твёрдые ягодки шиповника. Мой напрягшийся от желания член упёрся девушке в попку. Я отогнул его рукой и направил его между её ног. Я заметил, как он легко скользнул по уже влажной расселине. Я начал делать поступательные движения, скользя по её губкам и упираясь куда-то в район центра её наслаждения. Девушка стала дышать тяжело и прерывисто. Я спустившись чуть ниже по её телу, резко вошёл в уютную норку и стал делать сильные, но редкие движения. Всё, Света сдалась. Она охнула и стала подаваться мне на встречу. От каждого толчка по её телу проходила судорога. Я чувствовал, что она хочет только одного, быстрее кончить. Я заметил, как её рука потянулась к нижней части живота, и остановившись там, начала трепетаться. По её телу пробежала конвульсия, и со словами «ты всё же сволочь» моя ми-лая кончила.
- Еще какая, - сказал я и кончил вслед за ней, залив её лоно своим семенем.
Я прижался к Свете, и мы крепко уснули, так и не сказав больше не слова. Я зачем говорить словами, когда за нас говорили наши тела.
Мы проспали до позднего вечера, за тем встали, съели то, что я принёс на обед, и опять легли спать. Болезнь Светы отступала, но она ещё была слабой и сонной. Я прижи-маясь, грел её своим телом. К разговору о изменах мы больше не возвращались.
Когда на утро мы проснулись, Света чувствовала себя вполне сносно. Мы сходили на завтрак, потом Света вернулась в комнату, а я выгнал машину, спрятал её за наш дом у туалета. За тем сел у входа в дом, делая вид, что загораю, и стал ждать, когда явятся гости. Ждать пришлось весь день. Теперь Светке пришлось ходить одной в столовую и прино-сить мне обед и ужин. Когда она отдавала мне бутерброды, то не выдержала и ехидно ска-зала:
- На, эта бомба с таким усердием их тебе собирала. Похоже она в тебя влюбилась, не знаю, что она в тебе нашла.
- А что ты во мне нашла? – в тон ей ответил я.
- Тоже не знаю – и хлопнула дверью. Похоже, она теперь по гроб жизни будет это вспоминать, хотя за ноги не держала. Да, трудный характер.   
Уже темнело и капал мелкий дождь, когда к главному зданию подъехала тёмная «ау-ди» Из неё вышло два мужчины, один, тот, что был прошлый раз, и которого мы видели на кассете. Другой был мне не знаком. Одет он был в строгий костюм и галстук, и отли-чался от напарника своей подтянутостью и гордой осанкой. Наверно бывший военный, их до хрена подалось в криминальные структуры после развала армии. Бандиты скрылись за дверью, а я тем временем подобрался поближе и спрятался за кусты. Через десять минут дверь с шумом распахнулась и из неё выбежал военный. Он был чем-то напуган. Повер-нувшись назад, он крикнул командным тоном:
-   А, ну давай быстрее, пока ни кто не видет.
На конец, я узнал этот командный голос. Голос, который я слышал, когда лежал свя-заный, и этот голос принадлежали одному и тому же человеку. И этот же голос принадле-жал майору, который осматривал труп Ноны.

Второй выскочил следом. Они кинули на заднее сидение тяжёлые сумки, сами за-прыгнули на переднее сидение, и машина рванула с места. Когда машина скрылась, я бро-сился внутрь. Я почувствовал, что что-то случилось. Вбежав в холл, я рванул в открытую дверь кладовки.
Хозяйка лежала на полу, широко раскинув ноги. Чуть ниже груди виднелась крова-вая рана, а изо рта спускалась струйка крови. Глубокая жалость сдавила моё сердце. Пере-до мной лежала женщина, которая было на вид грубая, но в душе добрая и несчастная. И эта душа сейчас уносилась в небо. На полу рядом с ней лежал маленький пакетик из плот-ного целлофана с какими-то гранулами. Рядом валялся ещё разорванный пакетик с белым порошком, явно смахивающим на наркотик. Положив первый пакет в карман я выскочил из дома и рванулся к себе. Ни чего не объясняя Светке, я велел хватать всё, что нам может потребоваться и прыгать в машину. Света поняла, что случилось что-то не хорошее и не задавая лишних вопросов, стала собираться. Я выбежал из дома, забежал за туалет, схва-тил сумку, вернулся и бросил её на заднее сидение. К тому времени Света уже садилась в машину. Я прыгнул за руль и повёл машину на выезд с базы. С момента убийства пошло не больше трёх минут. Я остановился на перекрёстке у плаката. В свете фар по следам на мокрой пыли я легко определил, куда свернула машина, и рванул вслед за ней. Я вспом-нил карту, которую изучал вчера. Эта дорога вела в сторону границы и была только одна, без отворотов. А в ста метрах от того места, где находился сейчас я, был поворот на грун-товку. Если ехать по грунтовке, то срезается приличный круг и можно попробовать дог-нать этих сволочей.
Я, не задумываясь, повернул на грунтовку и надавил на газ до полика. В душе у меня всё клохтало. Чего ещё ждать. Сколько можно оставлять труппы после себя. Эти звери совсем обнаглели, для них человек, что червяк – раздавил и не поморщился. Я летел вперёд с одной только мыслью – догнать и отомстить. Я не думал, как я это сделаю, я не думал о Светке, которая тихо сидела, схватившись за привязной ремень. Мне было всё равно, с час погибнуть, или ждать, когда тебя прирежут как поросёнка не важно кто: бандиты, или им подобная милиция.
В свете фар петляла дорога, и я крутил рулём, закладывая крутые виражи. Один раз я чуть не улетел с дороги в глубокий кювет. Светка вскрикнула. Этот крик отрезвил меня. Я надавил на тормоз и резко встал.
- Бери кассеты и выходи, жди меня здесь. Эти сволочи убили хозяйку и я постараюсь их догнать. Пора им начать отвечать за свои дела. Если не вернусь, то выбирайся сама, в сумке деньги, попробуй нанять кого ни будь, что бы тебя отвезли в город, та ищи ФСБ, всё.
- Я не куда не выйду – Света твёрдо схватилась за ремень и выходить не собиралась, - мне без тебя всё равно не выбраться, а тут одной страшно. Я лучше с тобой.
Препираться было некогда, и я снова тронул машину. Да, теперь будет ещё труднее. Это убийство повесят на нас. Свидетели видели нас и легко опишут, а этот же майор раз-вернёт всё против нас.  Надо их обязательно догнать. Возможно, будут дополнительные улики.
Мы ехали уже больше часа. Где-то здесь дороги должны были сливаться. Ага, вот перекрёсток. Я заметил приближающуюся слева машину. Грунтовка была ниже уровня той дороги, и видеть нас из той машины не могли. Выскочив на перекрёсток, я остановился перед самым их носом. Если они не отвернут, то удар придётся в левую часть машины и Света не должна пострадать. Н они отвернули. Водитель резко крутанул рулём и машина слетела с дороги. Пролетев метров двадцать по воздуху она врезалась мордой в камни в небольшой горной речушке и остановилась. Я быстро развернул свою машину и поставил её в обратном направлении. Схватив автомат из сумки, и сказав Светке, что бы не куда не уходила, я вышел из машины и побежал к месту аварии. Похоже, удар был приличный, угол морды машины был в всмятку, но фара с другой стороны не разбилась и светила в даль по руслу реки. Я, держа автомат наготове, осторожно подошёл к «ауди». Правая дверь была открыта, и оттуда слышались стоны. Я осторожно загляну внутрь. Управлявший машиной бандит был мёртв и его мозги отпечатались на лобовом стекле. Майор сидел на пассажирском сидении и в животе у него торчал стволом вперёд укороченный автомат «Калашникова». Наверно тот держал его на коленях во время аварии и от удара он впился этой сволочи в брюхо. Он поднял на меня глаза:
- Помоги мне. – слабым голосом сказал майор.
- Я помогу тебе, но сначала ты мне всё расскажешь, За что убили хозяйку и что в сумках. – Я нагло врал, у меня и в мыслях не было помогать этой скотине. Я отстегнул магазин от его автомата и сунул за ремень
Майор понимал, что помочь ему могу только я, и заговорил с лаконичностью докла-да мента:
- В сумках перевозят какое-то стратегическое сырьё. Здесь проходит канал переправ-ки его за границу. Я только контролирую доставку груза и всё. А баба эта за чем-то от-крыла сумку, а там этот придурок – он кивнул на покойника – положил пару пакетов шмали. Баба это увидела и стала орать, что сообщит в милицию.
- А у неё брат начальник, ты и пересрался.
- Да полно, какой он начальник, так участковый. Все местные здесь у нас на корот-ком поводке, а братец её всё пытается честным казаться. Мы бы её мочить не стали, ни чего она всё равно не сделает. Но эта дура схватила меня за горло и чуть шею не сломала. Я едва успел ей пером ткнуть.
- Кто убил Нону?
- Да Бодрый, ё…рь её и замочил при всех, сперва трахнув по кругу.  Меня при этом не было, потом рассказали. Эта шалава спёрла у них деньги. И кассеты, на которых они с детьми балуются. Эти кассеты тоже за границу идут за большие деньги. Они из девки вы-били, что кассеты у тебя, вот мы за тобой и охотились.
- Бодрый сюда за кассетами приехал.
- Он старший по этому каналу переправки. А приехали они вместе, кассеты она уже здесь в гостинице спёрла и хотела к подруге слинять.  Она быстрей всего и понятия не имела, что на кассетах. Просто жадность сгубила. Эта дура хотела горничную подставить, да что-то не срослось. Вот она к подруге и рванула, понимая, что не простят ей это. А бодрый, когда узнал, что кассеты пропали, пересрался и в Москву боссу позвонил, вот тот и поднял всю местную  милицию и меня подключил. Я по идее не должен этим занимать-ся, моё дело канал прикрывать.
- Фамилии в Москве знаешь?
- Не зачем они тебе, ты ни чего не сделаешь. Там очень высокие чины завязаны и в милиции и в армии. Дай попить, не могу больше.
Я из книжек знал, что раненым в живот нельзя давать пить, это ускоряет их конец. Но к этой мрази я не испытывал ни какого сожаления, поэтому выполнил его просьбу, достав из машины бутылку минералки и дав сделать несколько глотков.
- Куда везли товар?
- Его должны забрать здесь рядом и переправить дальше за границу.
Вдруг за спиной прозвучала автоматная очередь, и по машине зацокали пули. Майор дёрнулся и затих. Одна из пуль попала ему в грудь, избавляя от мучений. Я отпрыгнул за машину и залёг рядом с колесом, снимая автомат с предохранителя. Пока я допрашивал мента, не заметил, как в свете фары появилась группа людей с автоматами. Я прицелился и дал длинную очередь по ним. Один схватился за живот и сложился пополам, другие бросились бежать за ближайшие камни. Я не стал больше испытывать судьбу. Пригнув-шись как можно ниже, рванул к машине, которая стояла  ниже линии стрельбы нападав-ших. Я сел за руль и рванул машину вперёд. Света с ужасом смотрела на меня, в глазах её застыл немой вопрос. Но объясняться пока было некогда, надо было сматываться. Через пятнадцать минут я понял, что погони не будет, и сбавил скорость. Наверно тех людей интересовал груз, а не мы.
Мы свернули с грунтовки в кусты не далеко от деревни. Н душе было пакостно. Вот и ещё три труппа на моей совести, а  я совершенно не испытывал угрызения этой самой совести. Так дальше пойдёт, можно привыкнуть. Но, в конце концов, не мы начали, всту-пил в действие волчий закон, если не ты, то тебя. Я прогнал тяжёлые мысли и рассказал Свете, что мне поведал покойный майор. Она, похоже, тоже устала удивляться и боятся. Выслушав мой рассказ, она просто спросила:
- Дальше куда?
Я не знал, что ответить. Я надеялся  вырваться из этих краёв на машине, воспользо-вавшись письмом сестры начальника милиции, но начальник оказался вовсе не начальни-кам, а письмо вообще теперь от покойницы. Но тут возникла идея:
- Может попробовать к брату покойной хозяйки обратится, майор говорил, что он вроде честный. Может, поможет чем, сестра нас хорошо ему рекомендовала.
- Ага, поможет, как сунешься, он тебя хлопнет, или своим сдаст. Время уже шесть, значит убитую обнаружили, прислуга рано приходит. Про нас точно расскажут, так, что рекомендацию свою оставь в туалет сходить. Ты не забывай, что нас вся милиция разы-скивает за другие дела. Да мы и не знаем, где он живёт.
- Нет, на пропалю не пойдём, чревато. Надо как-то узнать где он живёт, а к вечеру можно и наведаться.
На этом и порешили. Уезжать не куда не стали, заросли кустов были большие и хо-рошо скрывали машину. Усталость взяла своё и мы уснули, окинув спинки сидений назад.

Проснулись, когда совсем рассвело. Хорошо Светка в спешке не забыла захватить остатки ужина и мы слегка перекусили. Теперь надо было идти на разведку в деревню, узнавать, где живёт участковый. Света, окончательно осмелев, вызвалась сходить одна. Я сначала был против, но она меня убедила, что одна женщина не привлечёт к себе большо-го внимания. До деревни было минут двадцать ходу и я согласился при условии, что про-вожу к самой деревне и если что, подстрахую.
Я проводил Свету до деревни, а сам остался в ближних кустах ждать. Где-то через пол часа, когда я уже готов был рвануть за ней, появилась Света. Она была довольна со-бой, и несла в руке пакет. Пока мы шли рассказала:
- Подхожу прямо к крайнему дому, там женщина во дворе коз доит. Я из далека на-чала, про коз, про хозяйство, про новости в деревне. Ну, она и начала рассказывать всё подряд. Ну это ладно, потом она говорит, мол не боишься одна ходить, тут у нас маньяки объявились, на женщин нападают. Рассказала про убийство на турбазе, что ищут мужика и женщину. Что чужие по деревне ходят, всё расспрашивают. Я и говорю, мол милиция то у вас есть, а она мне на соседний дом показывает, там участковый живёт. Хорошая женщина, молока мне вот с собой дала, я сказала, что от туристической группы отбилась.
Мы подошли к машине. Светка, довольная успешным выполнением своего первого задания, была возбуждена и вся сияла, даже румянцем покрылась. Правду говорят, что опасность, как наркотик, сначала страшно, а потом жить без неё не можешь.
Я решил, что днём у деревни околачиваться не зачем и мы уехали километров за пять в направлении гор. Свернули с дороги не большие скалы и оказались у горной ре-чушки, по направлению которой я понял, что это та самая река, в которой бесславно за-кончил жизнь продажный майор милиции. Только это место было ниже километров на пятнадцать.
Мы с удовольствием помылись в холодной воде,  попили молока, стали коротать время. Света забралась на капот машины и легла загорать в одних трусиках, вызвав своим видом шевеления в моей душе. В её глазах я видел не двусмысленный намёк. Я не заста-вил себя долго упрашивать, подошёл к девушке и нежно провёл руками по её телу от пле-чей через груди до низа живота. Света приняла ласки, прогнув спину и подавшись ко мне. Тогда я закинул её ноги себе на плечи и стал целовать живот и изгибы паха. Света довольно мурлыкала, теребя пальцами мои волосы. Я стянул с неё трусики и прогулялся языком по уже начинающей мокнуть киске. Почувствовав, что это ей нравится, я стал раз-глаживать язычком все её складочки. Поняв, что девушка уже на гране, по судорожно сжимающимся ногам, я встал и резким движением вошёл в неё. Света застонала и стала двигаться мне на встречу. В этот момент я замети, что за нами наблюдают две пары глаз. Я сначала напрягся, но затем увидел, что это всего лишь парень с девушкой, лет шестна-дцати. Они стояли метров в десяти от нас за скалой и смотрели во все глаза. Светка тоже их заметила и сказала с озорной улыбкой:
- За нами подглядывают.
- Наплевать, пусть смотрят, - сказал я и с большим усердием взялся за дело. Присут-ствие наблюдателей  завело нас ещё сильнее, и мы с восторгом отдавались друг другу. Света визжала от удовольствия и тискала свои груди. Я заметил, что она чуть-чуть рабо-тает на публику, наверно представляя себя героиней порнофильма.  Эта работа её так рас-палила, что она сильно кончила без всякой дополнительной помощи. А дергалась и стона-ла при этом она совсем не наигранно. Видя это,  я с чувством излился внутрь её. Мы поцеловались слегка картинно. Я заметил, что наши наблюдатели, видя, что у нас всё закончилось, направились за скалы. Я стянул Свету с капота и сказал:
- Пошли быстрее, посмотрим, как мы на них подействовали.
Света сунула ноги в свои тапки, натянула платье и мы, стараясь не шуметь, быстро пошли вслед. За скалой начиналась узкая расщелина, через которую мы вышли на другую площадку перед рекой. На ней стоял старенький мотоцикл. А рядом топтались наши зри-тели и громко спорили.
- Ну давай Ира, ну пожалуйста, - просил  парень у своей спутницы.
- Нет, я сказала, до свадьбы не дам, -  не очень уверенно заявляла девушка. Это заме-тила даже Светка. Она шепнула мне на ухо:
- Даст, точно говорю, нагляделись, теперь тормоза откажут.
Тем временем парень не унимался:
- Ну, Ирочка, докажи, что ты меня любишь.
- Ага, а ты меня потом бросишь, кому я порченая нужна буду.
- Да что ты, я же тебя так люблю, вот техникум закончим и сразу поженимся.
Светка наклонилась ко мне и шепнула:
- Вы всегда так, ради этого готовы обещать что угодно, а как до дела, сразу в кусты.
- А я ни чего и не обещал, - сказал я, за что сразу получил твёрдый подзатыльник.
А спор двух влюблённых продолжался. У парня видно кровь совсем отлила от голо-вы и прилила к другому месту. Он наступал на девушку и пытался стянуть с неё одежду. Я уже собирался спугнуть их. Но Светка меня остановила:
- Не надо, она тоже хочет, я это вижу. Дай ей цену понабивать.
Я остановился, доверившись подруге. В конце концов, она женщина и своего собрата чувствует лучше. Чуть позже я понял, что Света была права. Девушка, увернувшись, заявила:
- Ты видел, как он её с начала, вот сделай мне так, тогда посмотрим.
Парень растерялся, деревенская жизнь не слишком- то располагала к сексуальной грамотности, и он не знал, как поступить. Девушка же окончательно решила расстаться со своей невинностью, продав её  как можно дороже:
- Или так, или не проси.
- Но Ира у тебя там грязно, ты только что в кустики бегала.
- А я вымою, ты только отвернись, - с этими словами она повернула своего избран-ника лицом к скале, и пошла к воде. Зайдя по щиколотку в реку, она подняла подол пла-тья, сняла трусики, и присев на корточки стала старательно готовить свою девственность к перьевой встрече с внешним миром. Светка спросила:
- Тебе не стыдно?
- А чего такого, они смотрели, почему нам нельзя, - ответил я , видя, что моя люби-мая и не собиралась уходить. Её тягу к подглядываниям я заметил и в винограднике, и на озере.
Девушка выполнила меры личной гигиены и подошла к парню. Она достала из сумки широкую длинную ленту и стала завязывать парню глаза. Он не сопротивлялся, готовый на всё ради своего желания, но сказал:
- Я же ничего не увижу.
Девушка легла рядом на землю, развела ноги и сказала:
- А ты на ощупь.
- Там не заблудишься, не где  - не удержался я от комментария, за что получил ещё подзатыльник.
Парень приступил к делу. Он опустился на колени, на ощупь пробрался к промежно-сти подруги и уткнулся в него лицом. Девушка управляла его действиями, направляя то выше, то ниже. Парень трудился на совесть. С губ девушки сорвался стон удовольствия, и она отдалась блаженству. Я услышал рядом учащенное дыхания и понял, что моя Света опять  поплыла. Я запустил руку под её платье, согнул средний палец крючком и запустив его в норку подруги. Я прижал его так, чтобы конец пальца был внутри пещерки, а подушечка ладони надавливала на клитор. Светка так и повисла на этом крючке и начала трется об него, придерживая меня за пояс. Она смотрела во все глаза на занимающуюся оральными ласками пару и постанывала в такт своим движениям. Тем временем юная девственница уже тряслась от экстаза, выкрикивая:
-   Как хорошо, как здорово, не останавливайся, вот так, вот так, еще…
И всё же более опытная Света кончила раньше. Она простонала мне на ухо:
- Всё, - и задёргалась, повиснув на моём пальце. Её оппонентка тоже разрядилась с сильными стонами. Потом сказала:
-Ваня, я твоя и стянула с парня повязку.
Ваня достал из штанов увесистую дубину и стал пристраиваться между ног девушки. Я, глядя на всё это и находясь внутри Светки, был готов взорваться. Она это поняла, и расстегнув мою ширинку, припала ртом к кожаной флейте, что бы исполнить музыку блаженства. В это время парень уже разобрался, что к чему и вставил своё орудие в киску девушки. Раздался крик рождающейся женщины, а герой-любовник сделал два движения и с хрюкающим стоном кончил. В это время произошло вообще не вообразимое: пьяная от увиденного и от собственного удовлетворения моя бесстыжая бестия вытащила меня на самый вид и с криком «а так вы ещё не пробовали» стала во всю сосать мой член. Испуганная пара уставилась на нас. Меня хватило секунд на двадцать и я выстрелил Светке в рот. Она выпустила меня изо рта и с удовольствием приняла мою сперму себе на лицо, работая ладошкой.
- Ну что, до такого вам далеко, - она посмотрела них пьяными глазами. Я впервые видел в дугу пьяную от секса женщину, и с восхищением понимал, что она моя. Я, глянул на молодежь. Я думал, что они бросятся бежать, но видно прошедшее тоже сорвало им крышу, и они как завороженные, наблюдали за нами. Я, не обращая на них внимания. по-валил свою перевозбуждённую девушка на землю и всосался в её торчащий твёрдый кли-тор. За две минуты Светка кончила три раза, выкрикивая моё имя и благодаря бога за то, что я у неё есть. За тем села на корточки и пустила мощную струю себе под ноги, не особо стесняясь окружающих. Видно на землю она ещё не вернулась. Потом мы поцеловалисьи пошли к машине. Проходя мимо обалдевших паря и девушки, я сказал:
- Учитесь, дети, любовь и секс – это самые прекрасные вещи на земле.
От всего этого у меня тоже видно мозги потели и потянуло на философию. Увидев у девушки красное пятно на подоле сзади, я сказал:
- Платье застирай, а то родители голову оторвут.
Девушка покраснела и прикрыла пятно, но нам было всё равно, мы были пьяны друг другом.

Примерно через час, придя в себя, Светка опять начала переживать из-за своего по-ведения. Она оправдывалась и извинялась так смешно, что я не выдержал и засмеялся.
- Что смешного. Мы как настоящие маньяки, если они про нас расскажут, за нами начнут охотится не только менты и бандиты, но и разгневанные родители.
- Ты бы на их месте рассказала? – Света, подумав, отрицательно покачала головой. А я добавил – вот то-то и оно, мы преподнесли молодым людям урок, как надо любить друг друга, и, похоже, им понравилось.
Светка согласилась со мной и успокоилась. На всякий случай мы всё же уехали с этого места опять в кустарник и стали ждать приближения вечера.
В районе шести часов я, взяв пистолет и бросив в карман запасную обойму, отпра-вился к дому участкового, оставив Свету ждать меня у машины и охранять наше богатст-во. Подкравшись к дому со стороны леса, я перепрыгнул через забор  и спрятался за дере-вянным туалетом в плотной растительности. От парадного входа туалет был спрятан за углом дома. С моего места было видно только часть двора и какой-то сарай. Я набрался терпением и стал ждать, должно же приспичить менту сходить в туалет. Со двора разно-сился детский смех, пару раз в зону видимости попадали девочка лет десяти с малышкой лет двух, похоже сёстры. Старшая всё пыталась образумить сестру, но та упорно от неё убегала. Хозяина видно не было, но это и не удивительно, убийство сестры требовало хлопот и по работе и по родственным делам. Но я надеялся, что ночевать он придёт всё равно. Примерно через час моего сидения в засаде послышались шаги в мою сторону, и из-за угла вывернула девушка и направилась в туалет. Я чуть не присвистнул от удивле-ния – в мою сторону направлялась ни кто иной, как новоиспечённая женщина Ира, та са-мая, перед которой мы со Светкой сегодня устраивали сексуальное шоу. Ну, до чего тесен мир. Похоже, это дочь милиционера. Она была в том же платье, что и днём, только следов преступления не было видно, послушалась моего совета и застирала улики. В волосах её был завязан чёрный бант. Не смотря на траур, движения её лучились энергией, а лицо сияло. Ничего не могло заслонить её радости вступления во взрослую жизнь. Напевая ка-кую-то песенку, девушка забежала в туалет, сделала свои дела и ушла обратно в дом.
Уже начало темнеть, когда вернулся отец семейства. Я понял это по хозяйскому мужскому голосу во дворе. Минут через пятнадцать из-за угла вывернул мужчина в мили-цейской форме с капитанскими вагонами. Я ожидал увидеть что-то подобное своей сестре, но это был обычный мужчина среднего роста лет сорока. Он зашёл в туалет. Я понял, что пора действовать и, выбравшись из своего укрытия, встал за углом туалета. Когда милиционер вышел, я подошёл к нему сзади и наставив ствол «пээма» ему в спину тихо но властно сказал:
- Не делай резких движений и не звука, а то пристрелю, как бешенную собаку.
Капитан, не выразил ни каких эмоций, а лишь тяжело вздохнул.
- Детей пощади, они не в чём не виноваты.
- Топай в сад за дом и смотри без фокусов, - я ткнул его стволом пистолета и повёл в глубь большого сада. Отойдя от дома на порядочное расстояние, мы остановились. Я не отводя пистолета сказал:
- Я не собираюсь стрелять без нужды, ты просто выслушай меня молча и всё.
Я вкратце рассказал нашу историю со Светой от убийства ноны до сегодняшнего дня, Упомянув про кассеты с компроматом, про продажного майора и про пакетики в сумке. Он слушал меня молча, не перебивая. Когда я закончил, капитан сказал:
- Предположим, я тебе верю. Сестра звонила мне и говорила, что хорошему человеку машину одолжила, а её рекомендация для меня значила многое, - он тяжело вздохнул – да я сразу понял, когда на вас опера стали вешать всех собак, что что-то тут не то, не сраста-ется многое, только меня слушать не стали, видно установка с верху есть.
- Но теперь у тебя улики есть, доказательства. Можно высокому начальству показать, накрыть их всех разом. А машину с пакетами нашли?
- А нет ни какой машины, на берегу реки обнаружен труп майора милиции, которого вы убили, и не каких признаков ни какой контробанды.
А это, - я показал ему пакет, найденный в кладовке – а кассеты.
Милиционер взял пакет, посмотрел не него и вернул мне.
- Похоже на дело.
У дома взвизгнули тормоза, и требовательный голос позвал:
- Капитан, где ты, разговор есть.
Я вновь наставил, было опущенный пистолет в спину участковому и сказал:
- Иди, раз зовут, но смотри, я рядом, не промахнусь, если что.
Он пошёл к дому, а я стал медленно подбираться ближе, при этом, оглядываясь по сторонам, прикидывая куда бежать, если что. Стрелять в отца трёх девочек у них на глазах я не собирался, даже если бы он оказался последней сволочью. Уже стемнело, и я не видел, с кем разговаривал капитан, услышал я только последние слова:
- Так что смотри, героя из себя не строй, о детях подумай.
Говоривший быстро вернулся к машине и уехал. Я вышел из своего укрытия и по-дошёл к капитану, держа пистолет в руке.
- Спрячь пистолет и пойдём сядем на лавку.
Мы вышли к дому и сели в уютной беседке во дворе напротив дома. С дороги раз-глядеть, кто находится внутри, было невозможно, т.к. беседка была укутана плотной рас-тительностью. Мент был не плохим хозяином, двор выглядел ухоженным и чистым. Он зажёг тусклую лампу и беседку залил неяркий свет. Капитан громко повелевающе крик-нул:
- Ирка, принеси нам вина.
Через минуту появилась Ирина, неся поднос, на котором стояли кувшин и стаканы. Она вошла в беседку и поставила поднос на небольшой стол по середине. Тут девушка подняла на меня глаза и опешила, узнав меня. Я в тайне от отца весело подмигнул ей. Ира опустила глаза и даже при этом тусклом свете, я заметил, как лицо её залил яркий румя-нец. Она быстро выскочила из беседки и скрылась в доме. Хозяин разлил вино по стака-нам, и мы сделали по глотку. Он посмотрел на меня тяжелым взглядом и произнёс:
- Не смогу  я тебе помочь, не серчай. Нельзя мне, убьют если, три девки сиротами останутся. Мать их год назад погибла, так что я им и за папу и за маму. Ты слышал, что мне сказали, о детях подумай.
Ситуация менялась не в лучшую для нас сторону. Требовать помощи под страхом смерти от этого человека не поднималась рука, а сам он помочь отказывался по вполне понятной причине.
- Ну если в открытую боишься, так может, поможешь до областного центра добрать-ся, а то нам бес помощи от сюда не как не выбраться.
Капитан задумался. Чувствовалось, что в нём идёт внутренняя борьба. Решившись, он сказал:
- Ладно, помогу. До города километров двести, надо торопится. Через час приходите к дому. Я возьму «уазик» и попробуем прорваться через посты. Здесь по близости я не боюсь, тут всех знаю, но ближе к городу можно нарваться на посты городских. Ну ладно, не должны казённую машину останавливать. Как ваз звать с подругой?
Я сказал наши имена, не особо задумываясь, зачем они ему.На том и распрощались. Я тем же путём вернулся к Светке. Было приятно отметить, что она волновалась за меня и когда я пришёл, бросилась на шею и впилась мне в губы в тёплом поцелуе. Я в ответ об-нял её и прижал к себе, за тем аккуратно отстранил и сказал:
- Всё, некогда, через пол часа выезжаем, давай собираться. Да, к стати, знаешь кто дочь у этого участкового. Та девушка, которая сегодня на наших глазах стала женщиной.
Я рассказал про наш разговор и про угрозу бандитов убить не винных детей. Светку привело это в крайнее возмущение, и пока мы собирались и шли в деревню, она всё воз-мущалась про отсутствие человеческих чувств у этих зверей. Я молчал и думал, что не нам ещё придётся столкнуться с этими сволочами и готовился к серьёзным испытаниям.
Мы подошли к дому опять со стороны забора. Я помог Свете перепрыгнуть через не-го, затем перебрался сам. Мы вышли во двор, где уже стоял милицейский «уазик», а ря-дом стоял капитан со старшей дочерью Он давал ей какие-то указания. Когда мы подо-шли, он кивком указал на машину. Мы забрались на заднее сидение за затонированные стёкла. Когда я уже собирался закрыть дверь, ко мне подошла Ира и протянула пакет и смущаясь сказала.
- Возьмите, папа сказал, что он вас далеко повезёт, я тут поесть собрала.
Я взял пакет и поблагодарил, так, что бы не слышал отец:
- Спасибо, удаче тебе и счастья со своим Ваней. – и добавил от всей души -  Дари ему любовь и учи его тому же, я вижу ты смышлёная девушка.
Она смущённо улыбнулась и пошла в дом. Капитан залез в машину и мы выехали со двора. Светка шепнула мне на ухо:
- Бойкая девчонка, я бы после такого носу не показала от стыда, а эта наоборот, как бы хвастается.
- Мне кажется, она просто благодарна нам. Если бы не мы, то как бы у неё всё сло-жилось, это Ваня, похоже, лох хороший.
Капитан понял наши перешептывания по своему и сказал:
- Не переживайте, она не кому про вас не расскажет. Смышлёная девушка, вся в мать. Замуж надо отдавать, и парень хороший есть, с детства дружат.
Мы улыбнулись, подумав об одном и том же. Я положил на колени сумку, сверху которой лежал заряженный автомат, и обнял свою Свету. Нам предстояла дальняя и воз-можно, опасная дорога.

Участковый оказался простым добродушным человеком. Пока мы ехали, он без умолку болтал, рассказывая о своей жизни. Сказал, что зовут его Виктором, что всю жизнь работал в милиции и ловил всякую нечисть. Последние три года работать стало трудно, начальство прижимало, не давая вникать в то, что творится на его участке. И при-ходилось закрывать глаза на не понятных людей, то и дело появлявшихся в деревне, на браконьерство в местных лесах и горах, когда истреблялись редкие виды животных. Од-нажды, год назад, в окрестностях его деревни обнаружили труп изнасилованной девушки.  Девушка оказалась не местной. Капитан по горячим следам вышел на машину, на которой привезли несчастную, но когда он, узнав номер машины, сообщил это в высшие инстанции, с верху раздался звонок, и ему твёрдо сказали, что он ошибся,  и такой машины там быть не могло. А машина принадлежала сынку одного высокого начальника из области.  Только когда капитан касался воспоминаний о своей сестре, его голос начинал подрагивать, и он замолкал на некоторое время.
Как и предполагал милиционер, оперативную машину ни кто не остановил, хоты посты по дороге встречались. Приехав в город, он высадил нас на вокзале, где даже ночью много людей и можно легко затеряться в толпе. Участковый сунул в руки на по бумажке, из которых следовало, что он капитан милиции принял от нас заявления о краже документов и произвёл запрос по нашему месту жительства о наличии там таковых. Хоть какие то документы у нас теперь были. Оставив нам свой телефон и пожелав удачи, участковый сразу умчался домой, боясь, что могут заметить его отсутствие.
М сели в скверике около вокзала на лавку, с удовольствием съели курицу и домаш-ние пирожки, которые нам дала в дорогу Ира, и стали ждать утра. Света дремала у меня на плече, а я не смыкая глаз, наблюдал за окрестностями. Но мы ни кого не интересовали, мимо нас проходили уезжающие  и приезжающие отдохнуть люди.
На улице начало светать и надо было подумать о каком ни будь пристанище. В гос-тиницу соваться не стали, как посмотрят на наши справки не ясно, могут через милицию проверить, а адреса и фамилии в справке наверняка липовые. Город стоял на побережье, поэтому частного жилья сдавалось много. В ближайшем ларьке я купил план города, и по нему мы определили, где находимся. Потом, на городском автобусе переехали по ближе к центру и пошли искать жильё. Искать собственно не пришлось, почти сразу я заметил объявление о сдачи комнаты под ключ в большом коттедже. Дом был специально сделан для сдачи в наём, он имел несколько отдельных входов на первом этаже и на втором.  Мы зашли во двор и позвали хозяйку. Ей оказалась женщина средних лет с холёным лицом и модной прической. Она не доверчиво посмотрела на нас и спросила:
- А вы цену знаете? Здесь до моря пол часа на автобусе.
- Для начала дней на пять хватит? - спросил я протягивая деве сотенные зелёные бу-мажки. Деньги сразу исчезли в ухоженных руках, и хозяйка расплылась в улыбке:
-Добро пожаловать, проходите. У меня на втором этаже хороший номер освободил-ся, с душем, вид на город хороший.
Она провела нас к лестнице, по которой мы поднялись за ней. Рядом было две двери. Хозяйка открыла одну из них и впустила нас в комнату. По сравнению с турбазой это были хоромы. Большая комната с  балконом, большая душевая. В комнате стояли две кровати, стол, два стула холодильник и телевизор. Я вышел на балкон, на котором стояли два плетёных кресла. Вид с него был действительно хорошим. Дом, оказывается, стоял на склоне холма и из окна был виден весь спускающийся к берегу город. В дали виднелось море. Рядом был такой же балкон. Отделённый от нашего тонкой перегородкой. Хозяйка оставила нам ключи и уходя любезно улыбаясь сказала:
- В номере убирается горничная. Когда уходите. Оставляйте на двери значок. По-стель меняют каждые два дня, а то дело молодое, - она многозначительно улыбнулась и закрыла за собой дверь.
Мы, наконец, почувствовали себя в относительной безопасности. В большом городе нас найти было практически невозможно. Света, со словами «как я мечтала о душе», ски-нула с себя одежду и скрылась за дверью ванной комнаты. Через секунду я услышал, как там зашумела вода. Я раздевшись последовал за ней. Какое блаженство после долгих ски-таний принять тёплый душ. Мы по очереди стояли под струёй воды, наслаждаясь обжи-гающими струями. В душе оказалось всё, что необходимо. Мы стали по очереди мыть друг друга мягкой губкой. Сначала Светка вымыла меня всего, не забыв про моё хозяйст-во. От её нежных прикосновений мой друг поднялся и смотрел на неё.
- Какой он у тебя шустрый, - смеясь, сказала она. За тем я намылил губку и стал на-тирать свою подругу. Я начал от шеи, затем прошёлся по спине и отпустился на её милую попку. Когда моя рука, пройдя между булочек, оказалась между её ног, девушка расстави-ла их, позволяя мне помыть киску. Я старательно вымыл все её складочки, затем завёл по душ и смыл мыло. Выключив воду, я взял большое махровое полотенце, обтёр себя. По-сле, завернув Светку в полотенце, я взял её на руки и понёс на кровать. Сдвинув ногой покрывало, я положил мою девушку на белую накрахмаленную простынь поперёк кровати. Ноги её стояли на полу широко расставленными, и моему взгляду открылась прекрасная пещерка. Я стал растирать её тело полотенцем, собирая маленькие капельки. Света лежала и балдела, закрыв глаза. Отложив полотенце, я стал гладить кончиками пальцев её груди вокруг сосков, стараясь их не трогать. Сосочки набухли, показывая, что им нравится. Поиграв так пару минут, я неожиданно не сильно ущипнул за них. Светку ударило током, тело её дёрнулось, и она застонала. Продолжая играть сосками, я стал целовать низ её живота, медленно приближаясь к центру удовольствия. Не дойдя до него, я опустился ниже и стал языком водить по внутренней стороне ног от коленок до сгибов паха. Я видел, что губки Светы набухли и раскрылись, клитор выглянул наружу, а у входа в дырочку показалась маленькая капелька сока. Похоже моя девочка потекла. Я припал языком к её бугорку страсти на что она ответила мне протяжным стоном. Я стал лизать кончик клитора и результат не заставил себя ждать. Света напряглась, судорожно сжимая в руках простынь, и бурный оргазм накрыл её с головой, ноги сжались, а из открывшейся дырочки вытекло уже большая доза нектара, который я с удовольствием слизал языком. Затем я встал на колени между ног моей девушки и медленно вошёл в неё. Взяв её за бёдра, я стал насаживать Светку на себя редкими, но сильными движениями. Через минуту она уже постанывала от каждого моего движения. На коленях стоять было не удобно. Я развернул Светку и лёг на неё с верху. Она обняла меня и закинула на спину ноги. Я стал в бешеном темпе терзать её норку, с удовлетворением чувствуя, как там хлюпает . Так продолжалось ещё несколько минуть. Затем Светка шепнула:
- Давай по собачи.
Она встала на колени, широко расставив ноги. Я пристроился сзади и вошёл в неё. Похоже, я попал на какую-то точку, потому что Света завизжала от удовольствия. Я рабо-тал, не останавливаясь, боясь испортить Светке кайф, но чувствовал, что сдерживаться больше не могу. Я подсказал ей:
- Света, я кончаю.
Она опёрлась о кровать одной рукой, другую запустила себе в укромную точку, и че-рез секунду мы оба кончили. Я с великим блаженством изливался внутрь моей партнерши, чувствуя, как стенки её пещерки судорожно сокращаются. Когда всё кончилось, и я вышел из неё, на простыню вытекла небольшая лужица, оставляя на ней первые следы нашей любви.
Мы полежали немного, затем сходили в душ, теперь уже по очереди, что бы не опять не поддаться искушению. Затем решили пройти прогуляться и зайти куда ни будь поесть. Перед эти я вышел во двор и спрятал оружие, завёрнутое в большой паке, в большой куче мусора за домом. Туда же я положил часть денег ии пакет с бриллиантами. Я оставил себе только пистоле с полной обоймой.
Когда мы выходили из комнаты, из соседней двери вышли женщина с дочерью. Женщина была возрастом около пятидесяти, вся такая культурная, сама вежливость. Доч-ке было лет девятнадцати. Держалась под стать матери. Ну, посмотреть, так до мозга кос-тей интелегенция. Они вежливо поздоровались с нами, и пошли спускаться по лестнице. Я запер за собой дверь, и мы отправились следом.

Выйдя на улицу, мы осмотрелись, высматривая какое ни будь кафе. Оно нашлось почти напротив, через дорогу. Я взял свету под руку и мы спокойно отправились туда, не чем не выделяясь из общего потока отдыхающих.
Кафе было достаточно уютным, отделано под старину. Время было к обеду и народу было много, свободных столиков не было. Я увидел два свободных места за столом, за которым как раз восседали наши соседи. Заказ был уже подан и они поглощали пищу. Мы подошли, подошли, пожелали приятного аппетита и сели рядом. Я заказа подбежавшей официантке салат, шашлык и сок. Пока несли заказ, я из подлобья рассматривал парочку. Женщина поглощала пищу с большим вдохновением, с пафосом орудуя ножом и вилкой.
Она, по моему мнению, относилась к тому разряду дам, с которыми при разговоре надо думать, что сказать. Дама была похожа на учительницу социалистических времён с высо-кими понятиями о марали и этике. Такие рожали одного ребёнка для себя. Они, по причи-не полной фригидности, не признавали мужчин, как членов общества и считали, что эти тунеядцы и пьяницы являются обузой женщине и от них надо избавляться. Отсутствие папы только подтверждало моё предположение. Дочку она воспитывала в строгасти. Де-вушка так же ловко обращалась с ножом и вилкой, но было видно, что этикет не был её коньком, и соблюдала его только из-за матери. У девушки были длинные нежные пальцы, похоже она с детства пищала на какой ни будь виолончели. Мать наверняка оберегала своё чадо от мальчиков, выбирая мужа своей доченьке, чисто по сословным признакам. А дочка может и хотело казаться такой, как её видит мама, но природу не обманешь, и по лицу девчонки рассыпались красные пятнышки прыщей – хотюнчиков. Когда принесли еду, и мы приступили к приёму пищи, у меня чуть кусок в горле не встал под взглядами этих грымз. Я даже взял нож и вилку в руки. Я хоть и умел ими обращаться, но ненавидел это дело. Светка тоже похоже испытывала те же чувства. Нож с вилкой не были её конь-ком, и она с усердием возила кусок шашлыка по тарелке, стараясь отрезать от него кусо-чек. В конце концов, Свете это надоело, она наткнула приличный кусок мяса на вилку и с урчанием голодного кота стала отгрызать от него куски. Я еле сдержал улыбку, видя, как глаза мамаши поползли куда-то на лоб. Теперь, похоже, кусок стал у неё в горле, и она сильно закашлялась, культурно прикрывая рот рукой. Дочка пришла к маме на помощь и стала стучать той по спине. Кусок из горла вылетел, но он вылетел и изо рта, и, отрикаше-тив от руки, плюхнулся в стакан с чаем.  Я вежливо отвернулся, подавляя желание засме-яться в голос. Грымзочки, быстро свернув трапезу, попрощались и ушли. Мы с облегчени-ем вздохнули и стали есть, наконец ощущая вкус.
После такого интересного ужина мы пошли по магазинам. Мы купили по сотовому телефону. У меня пришла идея сделать копию кассет, так на всякий случай. Мы купили два видеомагнитофона и коробку чистых кассет. Всё это мы принесли в комнату, запер-лись изнутри. Сразу отзвонились домой, чтобы там не переживали. После  Света легла спать, отвернувшись от телевизора и не желая больше смотреть эти ужасы. Я включил за-пись, убавив звук, и лёг рядом с ней, иногда поглядывая на экран для контроля.
Запись продолжалась очень долго. Светка крепко спала, уткнувшись в стену. Я, за-рядив очередную кассету, вышел на балкон и сел в плетёное кресло. С соседнего балкона послышались голоса. Я нашёл в перегородке щель и чтобы скоротать время, стал смот-реть, что происходи у соседей. Через открытую балконную дверь было видно кровать, на которой, целомудренно поджав ноги и прикрыв их подолом своего платья, сидела девуш-ка и читала книгу. Мать то и дело проходила мимо неё, видимо куда-то собираясь.
Света, я поехала к тёте Зине, приеду завтра утром. Ты тут без меня не шали и ни куда не уходи, - с назидательностью матери Терезы сказала женщина.
- Ой мам, я тебя умоляю. – сказала девушка, лицо её при этом просияло. Естественно на целый день освободится от надзора такой мамаши. Хлопнула дверь. Девушка некото-рое время продолжала читать, за тем она встала, и я услышал щелочек запирающегося замка. Потом она вернулась на кровать и в руках её я увидел предмет, который если бы нашла её мамаша, то последнюю бы трахнул удал. В руках пай-девочка был фаллоэмита-тор ярко-красного цвета и довольно приличного размера. Девушка села спиной к стене, задрала подол платья до пояса, стянула с себя трусики и бросила их рядом.
- Ну не хрена себе, - присвистнул я. Праведница повернула рычажок, видимо вклю-чая вибратор, широко развела ноги и стала водить концом протеза по своей промежности, покрытой ярко рыжими волосами. Лицо её расслабилось, губы рта приоткрылись и она всецело отдалась процессу самоудовлетворения. Девушка водила по своим малым губкам, разглаживая их. Другой рукой она стянула лямку платья с плеча и освободила маленькую титьку, размером с мою фигу. Девушка стала мять торчащий сосочек в такт движений фаллоэмитатора. Я уже стал думать, что плохо иметь такую игрушку, и не иметь возмож-ность использовать её в полной мере, не повредив девственности, как вдруг девушка легко ввела прибор внутрь себя, не встретив там не какой преграды. При этом тело её содрогнулось , а ноги судорожно сжались. Вот это номер, оказывается девушка, давно совсем не девушка, а, нагло обманывающая мамашу, юная развратница. Я услышал, что с кровати встала моя Света и в одних трусах направилась ко мне. Я, прижав палец к губам, позвал её показывая на щель. Светка присела мне на колени, заглянула в щель и обалдела.
- В тихом омуте черти водятся, вот мамаша узнает, будет шума. Нам везёт на такие сцены последнее время, секс-миссия какая-то – прошептала мне на ухо Светка. Девушка тем временем вошла в раж. Она  с усердием терзала свою щёлку, загоняя не маленький протез в себя целиком. Тело её дёргалось, а стоны доносились даже до нас. Глядя на это, нас самих обуяло бешеное желание. Я одной рукой стал мять груди моей подруги, а дру-гую запустил в её трусики. Её щёлка уже обильно сочилась влагой, которая стекала вниз. Я ласкал её губки, от чего Света разомлела. Её пристрастие к подглядыванию я уже отме-чал, и сейчас от моих ласк и от увиденного девушка уже не могла себя контролировать. Она сама выпустила на волю моего разбойника, и, отодвинув полоску трусов, стала при-страивать его к своей письке, сидя задом ко мне. Я взял её за бёдра и резко насадил на се-бя. Света ойкнула и замерла. По упругости её дырочки, я понял, что попал не туда – по стекающей смазке я, оказывается, легко всадил моей девушке в попку. Но было уже позд-но что-то исправлять, она твёрдо сидела на крючке. Я не знал чего делать и выжидал. Света немного посидев, стала привставать и садится опять, опираясь об ручку кресла. Похоже, ей это понравилось и тогда моя подруга начала не быстро, но уверенно насаживать себя на меня. Она тихонько постанывала, а тело её содрогалось от удовольствия. Я просунул руку промеж её ног и вставил палец в свободную дурочку, из которой стекал любовный нектар, улучшая смазку. Через тонкую перегородку я почувствовал внутри её ходящий туда-сюда поршень. Из соседней комнаты раздался победный крик кончившей праведницы, но нас это уже не интересовало. Мы сами подходили к финалу. Я свободным пальцем надавил Свете на клитор, и она стала бурно кончать, едва сдерживая крик. Своим пальцем я чувствовал судорожные сокращения её норки. Я не заставил себя ждать и выстрелив внутрь попки.
 Света встала с меня, и мы заглянули за перегородку. Девушка мирно спала, раски-нув ноги и представив нашему обзору удовлетворенную щёлку. Мы вернулись в комнату. Светка поцеловала меня и сказала:
- Не делай больше так.
Я понял про что она.
- Ну, во-первых, я случайно, а во-вторых, тебе же понравилось.
- Ну, всё равно не делай, это не честно – загадочно сказала она и ушла в душ. Я сме-нил очередную кассету и лёг полежать. Светка пришла из душа и легла рядом.

Запись кассет закончилась уже поздно, и мы пошли погулять по городу. Из афиш мы узнали, что сегодня в городе гуляние в большом центральном парке. Мы сели на город-ской автобус и отправились туда. Когда мы приехали на место, на улице уже стемнело. Парк сверкал разноцветными огнями, всюду гулял народ. То тут, то там устраивались раз-ные представления и аттракционы. Мы перекусили в кафе, затем купили по бутылке пива и пошли гулять по парку. Светка купила себе каких-то украшений  и навесила их на себя. Нам было весело и легко. Через какое-то время выпитое пиво дало о себе знать и мы по-шли искать туалет. Мы нашли его быстро по указателям. Я быстро сходил, куда надо, но у Светки возникли проблемы, точнее в женском туалете была огромная очередь. Как гово-рится, что могут два мужика, но не могут две бабы, сходить в одну дырку. Мы пошли ис-кать другое место. Парк был очень большой, но освещена была только его центр, от кото-рого лучами отходили тёмные скверики. Мы свернули в один из таких, и пошли в глубь. Света только хотела сесть за кустик, но за эти кустиком оказалась милующаяся парочка.  То там, то тут слышались голоса. Темнота, друг молодёжи и вся молодёжь потянулась в тёмные углы. Света постеснялась писать и мы пошли в глубь. Мы ушли достаточно дале-ко, наслаждаясь тишиной после шумных центральных аллей. В далеке мы заметили горя-щий костёр.
- Пошли, посмотрим, что там, - предложил я. Светку, похоже, тоже разбирал интерес и она, забыв, за чем пришла, пошла за мной.
Костёр горел в самом дальнем углу парка. Мы направились туда, стараясь не шу-меть. Подойдя метров за десять, мы увидели картину, от которой у нас обоих открылись рты. На не большой полянке догорал костерок. У костра лежали остатки пикника, бутыл-ки из-под вина, пакеты с закуской. Но это не главное. У костра в интересной позе, упёр-шись руками в дерево, стояла – кто бы вы думали – ну конечно, наша целомудренная со-седка. Сзади к ней пристроился здоровый мужик и охаживал что есть мочи. Спереди стоял другой и старательно трахал её в рот. Именно трахал, он держал её голову и насаживал на свой член. Не знаю, нравилось ли это девице, но признаков недовольства та не проявляла. В стороне стоял третий и ждал своей очереди. Мы удивлённо смотрели на происходящее, потеряв дар речи. Во первых, я удивился совпадению: опять эта маменькина дочка, можно подумать во всём городе трахнуть больше некого. Во вторых, эта праведница и такая сцена. Бедная мать Тереза, она то наверно думает, что её дочка мирно спит с книжкой в обнимку.
Тот, что был спереди, кончил. Девица выплюнула его семя и сразу приняла в освободившуюся дырку другой член. Она обхватила его своими музыкальными пальцами и стала надрачивать. Мужики кончили одновременно и отойдя от неё сели на землю. Девушка подняла на них глаза и обиженно сказала:
- Как, уже всё, а кто обещал драть меня всю ночь.
- Мужики выдохнули в один голос, что у них больше нет сил. Тогда девица встала, поправила пёрышки и пошла от них прочь, громко возмущаясь об обмельчании мужского племени.
Мы со Светкой быстро пошли прочь. Отойдя подальше, мы остановились и, посмот-рев друг на друга, захохотали  истерическим смехом, держась за животы. Светка вдруг запричитала:
- Ой не могу, ой писаюсь, - но не смогла остановить смех, и сделала то, про что гово-рят: «описалась со смеху». Ей хватило сил только поднять подол платья, чтобы не вымо-чить и по её ногам потекли большие, мощные струи. Глядя на это, я уже не мог смеяться, только хватал ртом воздух. Светку тоже смех раздирал так, что дальше некуда. Она стяну-ла сырые трусы и повесила их на сук дерева. Когда напор смеха спал, я подошёл к ней и крепко поцеловал в губы. Мы обнялись и пошли обратно. Светина миссия была выполне-на с потерями, трусы остались висеть на сучке. Не доходя метров пятьдесят до конца сквера, перед нами выросли четыре молодых парня. Света ойкнула и спряталась за меня. Один из них наглым голосом заявил:
- Слыш братан, оставляй тёлку сдесь, а сам вали куда хочеш, ты нам не интересе.
В руках его блестел нож, а другой при этом наигрывал бейсбольной битой. Я по-смотрел на них со злостью и сказа:
- А пососать вам не завернуть?
Они уже были готовы бросится на нас, обалдевшие от такой наглости, но вдруг уви-дели в моей руке пистолет и остановились. Я передёрнул затвор и навёл ствол на них. В парке загрохотал салют. Я под этот шум выстрелил два раза им под ноги, взбив фонтачики земли у самых ботинок. Щенки рванули наутёк, врезаясь в друг друга, спотыкаясь и падая. Через пару секунд их и следа не было. Мы пошли к выходу из парка. И пошли на автобус. В автобусе была настоящая давка. Я умудрился занять одиночное место у окна. Света села мне на колени, откинув подол. Моя левая рука оказалась под платьем и я почувствовал прикосновение к её коже. Я стал поглаживать по ноге рукой. Света посмотрела на меня с хитрой улыбкой, и приподнялась, что бы я мог подсунуть руку под неё. Я сделал это и мои пальцы уткнулись в её киску. Света расставила ноги, позволяя проникнуть в себя. Мои пальцы оказались в мокрой щёлочке, и я стал теребить ими. Люди вокруг не обращали на нас внимания. Они лишь только толкали нас, когда в автобус пыталась влезть на остановке очередная партия желающих ехать. От этого мы возбудились ещё сильнее. Света ерзала на моих пальцах и постанывала. От этого ёрзанья мои ноги заболели и мне пришлось встать и посадить Свету на моё место. Я оказался прижатым к ней и практически висел над её головой. Моя ширинка оказалась на уровне её лица. Эта озорница, оглядевшись и увидев, что никто не смотрит на нас, расстегнула её и достала моего разбойника. Она взяла его в рот и стала гонять со щеки на щёку, как чупачупс. По моему телу потекло приятное тепло. Света запустила руку под подол платья и стала ласкать своё любимое место, слегка подрагивая. Её язычок гонял свою конфетку по всему рту, чем доставлял мне неземное удовольствие. Света легко довела себя до оргазма. Она дёрнулась и по её телу пробежала мелкая дрожь. Вид кончающей девушки сделал своё дело и я стал заливать Светин рот своим семенем. Она глотала всё, при этом причмокивая мою головку языком.
Когда поток кончился, она убрала свою многоразовую конфету на место и застегнула замок. Мы подъезжали к нашей остановке. Я плечами пробил дорогу к выходу и мы оказались но ночной, хорошо освещённой улице. Я посмотрел на автобус и не смог сдержать улыбку, с улицы хорошо было видно, что происходит внутри салона. Света посмотрела на меня и поцеловала в губы. Она расценила мою улыбку по другому и весело спросила:
- Тебе понравилось?
- Конечно. А скажи, все Светы такие сексообильные,  нашу соседку тоже Светой зо-вут.
-   Не знаю, мне ни когда не было так хорошо. Скорей бы кончились наши мучения, и нам бы ни кто не мешал радовать друг друга.
Мы пришли к себе и сразу забрались в кровать. За эту ночь на крахмальных просты-нях появилось ещё три пятнышка, подтверждающих нашу любовь.
Утром я встал, и взяв кассеты и видео магнитофон и вышел из дома. Света осталась ждать меня, лёжа в постели. На лестнице я опять столкнулся с соседями. Девушка опять делала вид непорочного дитя, а мать ей выговаривала:
- Опять всю ночь читала, смотри, как глаза покраснели.
Я подумал, что если бы мама узнала, как дочка провела ночь, то точно бы сразу изо-брела машину времени, вернулась в прошлое и сделала аборт. Я проводил их взглядом и пошёл задом.
Одну партию кассет я спрятал рядом с оружием, не нужные теперь магнитофоны от-нёс в магазин, где их с удовольствием приняли опять за пол цены. Затем я поехал на во-кзал и положил пакет с кассетами в автоматическую камеру хранения. Запомнив номер ячейки и код. Я поехал обратно. В голове моей назрел план, как нам выйти из создавшегося положения.

Но моему плану не суждено было сбыться. Я вышел из автобуса на одну остановку раньше, что бы купить что ни будь поесть. Подходя к дому с пакетом еды, я увидел у дома микроавтобус. Меня пронзило током по всему телу, чувство опасности вылезло откуда-то изнутри. Я нырнул за угол ближайшего дома и достав телефон, набрал номер Светы. От-вета не последовало, и я понял, что что-то случилось. Первой мыслью было рвануть в нутро и там будь, что будет, но я сдержался. Даже если Свету взяли, они ни чего ей не сделают, пока не поймали меня и не взяли кассеты. А если я появлюсь, нам обоим хана. Я притаился и стал ждать. Люди, захватившие Свету, поняли, что я не приду после безот-ветного звонка. Почему они не заставили свету ответить, я не знал, но очень надеялся, что с ней всё в порядке. Через пол часа из нашей двери вышли три мужика, в одном из кото-рых я узнал Бодрого, Нониного любовника. Они вели Свету за руки. Выглядела она нор-мально, только слегка испуганно. Они сели в машину и уехали. Остался ли кто в доме я не знал, но рисковать не стал. Как хорошо, что я вынес кассеты, оружие и магнитофоны. Теперь у меня не было необходимости возвращаться в комнату, а эти сволочи не догадаются, что я уже сделал копию.
Я пошёл в ближайший магазин и купил большую спортивную сумку. Осторожно обойдя дом, я забрал из кучи всё своё богатство и пошёл как можно дальше от этого мес-та.
Я сидел на лавке у какой-то школы за вокзалом и курил, вспоминая Светкин смех,  её глаза, надежду во взгляде. Она верила в меня, а я позволил вот так легко её захватить. Меня мучила мысль, как нас выследили.
 В кармане зазвонил телефон. Номер оказался незнакомым. Я ответил, и голос в трубке сказал:
- Твоя девочка у нас, привезёшь кассеты в дом участкового, который тебя привёз. Не делай глупостей, а то я с твоей кралей так поиграю, что мало не покажется.
- Дай её трубку.
В телефоне что-то зашуршало и я услышал голос Светы. Она сказала только три сло-ва:
- Со мной всё в порядке.
Затем опять тот же голос:
- Делай, как говорят и без фокусов.
Я твёрдым голосом ответил:
- Ладно, но если ты её хоть пальцем тронешь, то ты станешь самой известной пор-нозвездой в мире.  А потом я потрачу всю жизнь, но найду тебя и ты умрёшь такой смер-тью, что смерть твоего пса Корявого покажется просто сном.
- Если всё сделаешь правильно, то ни чего не будет. Ты возвращаешь кассеты, я тебе девку и мы расходимся.
- Мне трудно добраться до тех мест.
- За тобой выехал участковый, его девочки тоже у нас. С ним мой человек, он будет мне звонить и если не отзвонится, прощай девчонки. Он тебе позвонит, когда приедет. Смотрите, не стройте из себя Рембо, ты знаешь, что я умею общаться с детьми.
Телефон отключился, а я всё держал его у уха и думал. В живых они нас всё равно не оставят, даже если я отдам кассеты. Но как освободить Свету я пока не знал, но моя злость крепла с каждой минутой. Зато я понял, как нас выследили. Мы звонили домой, а там наверняка менты прослушивали телефоны. Мы ведь до сих пор во всероссийском розыске. Они узнали наши номера, а потом, когда Светка долго болтала с подругой, определили наше местонахождение. Техника сейчас далеко шагнула.
Через час позвонил Виктор. Я договорился о встрече с ним на пустыре за вокзалом. Затем купил другой сотовый телефон, позвонил в справочную, узнал номер телефона опе-ративного дежурного ФСБ. Позвонив туда, я выдал всю информацию, что знал. Я сказал номер камеры хранения и код, рассказал про канал переправки через границу стратегиче-ского сырья и назвал все фамилии, которые знал. Рассказал про все убийства, которые бы-ли совершены при мне. Напоследок попросил не предпринимать ни чего в течение двух дней, сказав, что от этого зависит жизнь четырёх детей, и отключил телефон. За тем я от-правился на вокзал, сел так, чтобы было видно камеру хранения, и стал ждать. Меня инте-ресовало, кто придёт за плёнками. Через пол часа к камере подошли два мужчины. Они были одеты в строгие чёрные костюмы, и по их выправке я понял, что это не бандиты. Мужчины открыли камеру хранения, взяли содержимое и быстро прошли на выход. Я проследи за ними и видел, как они селив чёрную волгу и быстро отъехали. Похоже, первая часть моего плана сработала, кассеты попали, куда надо. Теперь надо было решать вторую часть задачи. Доверять ФСБшникам я не стал, боясь, что про это могут узнать бандиты. Я вернулся  к камере хранения и заложил в неё остатки долларов и бриллианты. Запер дверку и вышел на улицу.
Я пришёл на пустырь, когда знакомая машина уже стояла там. Я подошёл со стороны железнодорожного полотна,  чтобы шум проходящего поезда скрывал мои шаги. Участковый сидел за рулём, а второй прохаживался рядом, держа в руке пистолет. В нём я узнал того второго, который приезжал первый раз за сумками на турбазу. Я подкрался как можно ближе и залёг. Я не был снайпером, но в армии стрелял не плохо. Поставив автомат на одиночные выстрелы,  я прицелился и стал ждать, когда поедет поезд и будет шумно. Буквально через минуту  загрохотал товарняк. Я прицелился бандиту в ногу и нажал спуск. Выстрел утонул в грохоте поезда. Бандит схватился за ногу и выронил пистолет. Я вскочил и, подбежав к нему, со всей дури врезал ногой в живот. Тот ударился об машину и, громко матерясь, сказал:
- Ты, скотина, теперь твоей девке хана.
Участковый вытаращил на меня глаз и заорал:
- Ты что, у меня там дети, их убьют.
- Молчи и достань аптечку, - сказал ему я, и повернувшись к бандиту, врезал ему ещё раз. Потом вставил ствол автомата ему в рот и заорал:
- Слушай сюда, урод. Мне терять не чего, нас всё равно убьют, и детей там тоже, вы не оставите свидетелей. У тебя два выхода: первый, самый лёгкий – помогать нам и вто-рой – я сейчас начну стрелять тебе сначала в коленные чашечки,  затем в локтевые, потом я достану нож и начну резать твой поганый член на пятаки.
Бандит нагло посмотрел на меня и зло выдавил:
- Ты не посмеешь.
По железке опять ехал поезд, и я, с выражением глубокого удовольствия на лице, всадил ему в ляжку ещё одну пулю. Мой расчёт оправдался - бандит сломался. От его ге-роизма не осталась и следа, он захныкал, а в глазах появились слёзы. Он запричитал, дер-жась за окровавленную ногу:
- Всё сделаю, только не убивай.
Я навёл ствол автомата ему на яйца и спросил:
- Как часто ты должен звонить своим?
- Каждые пол часа.
- Когда очередной сеанс?
- Через десять минут
- С час ты позвонишь и скажешь, что всё в порядке. Если хоть словом или голосом выдашь, твоя смерть войдёт в историю, как самая долгая и страшная. Там убьют наших близких, представляешь, что тебя ждёт. – С этими словами  я надавил стволом ему в пах.
Тот затряс головой. В глазах его был ужас а по штанам расползалось мокрое пятно. Мне стало противно смотреть на эту жалкую мразь, и, отвернувшись, я сказал:
- Виктор, перевяжи эту падаль, а то, как бы не загнулся раньше времени.
Сам сел на подножку машины и с облегчением вздохнул. Мой расчёт оправдался, бандит оказался не готов к такому развитию событий. Такие, как он, герои только когда в куче, в руках оружие, а противостоят им дети. Для них нет ни чего святого.
В положенное время бандит позвонил своим и с уверенностью в голосе, подкреплённой стволом моего автомата, направленного ему между ног, доложил, что всё в порядке и мы выезжаем.
Я подошёл к участковому. Он смотрел на меня и ждал. Я обнял его за лечи и сказал:
- Нам с тобой терять нечего. Или мы их, иди они нас. Они всё равно не оставят в жи-вых свидетелей. Ты всю жизнь боролся с такими как они, это наш главный бой и мы должны победить.
Капитан посмотрел мне в глаза, ни чего не сказав, протянул мне руку. Я пожал её так же молча, и мы отправились в дорогу. На то, чтобы придумать какой ни будь план время у нас ещё было.

Я ехал на заднем сидении, наставив ствол автомата бандиту в живот. Меня так и подмывало нажать на курок и выпустить этой сволочи кишки. Он это чувствовал, поэтому всю дорогу добросовестно докладывал своему главарю, что всё в порядке. За час до нашего предположительного приезда он сообщил, что у нас сломалась машина, и мы задержимся на час. Похоже, те не заподозрили ни чего, и у нас было время что-то подготовить. Участковый рассказал, что нас все-таки кто-то видел, когда мы уезжали и бандиты узнали об этом. Когда он вернулся, дома уже ждала засада. Они хотели узнать, куда капитан нас увёз, но тот при всём желании не мог это сказать. Тогда его просто оставили в заложниках вместе с детьми. К вечеру бандиты привезли свету. Обращались они с женщинами достаточно грубо, но не били и не издевались. Потом его отправили в город за мной.
Виктор хорошо знал свои места. Он провёз нас окружной дорогой и мы подъехали к деревне с другой стороны. Машину мы спрятали в кустах, там, где я прятал «волгу». Ка-питан взял пистолет бандита, я отдал ему одну гранату, себе оставил другую гранату и автомат. Свой пистолет я скотчем примотал к ноге у лодыжки. Мы были достаточно вооружены, чтобы вести прямой бой, но у нас были связаны руки, пока девочки у бандитов. Я подошёл к нашему пленному, и грубо ткнув его стволом в грудь, сказал:
- Мы сейчас уйдём. А ты будешь сидеть здесь и уверенно докладывать, что всё в прядке и мы просто задерживаемся. Если я почувствую, что в доме подняли тревогу, то сразу вернусь и выполню соё обещание на счёт пятаков, а пятаки эти буду складывать те-бе в вспоротое брюхо. Если нас вдруг возьмут, то я расскажу. Как ты нам пел про Своего Бодрого и про канал переправки стратегического сырья за границу. Что с тобой зделают, ты уже до